Марк Арно - Чемодан из Гонконга [ Межавт. сборник]
Она умылась, поправила прическу и выглядела очень неплохо. Все еще как недавняя рана, чувствительная, но чистая, свежая и здоровая. Она избегала смотреть прямо в глаза, но время от времени бросала взгляд в моем направлении. Вскоре она открыла сумочку, порылась в ней, что-то достала и подошла к кровати.
— Вот, — сказала она. — Есть пакет первой помощи.
Она протянула мне таблетку, и я взял ее.
— Спасибо, — сказал я.
Она, в общем-то, не хотела пойти дальше этого, но ее выучка медицинской сестры не позволяла оставить меня без помощи. Потом посмотрела на нож.
— На этом чертовом ноже, наверно, все виды мексиканских микробов, — проворчала она.
— И вправду немного побаливает, — кивнул я. — Вроде уже гноится.
Она вынула из своей сумочки что-то еще, пошла в ванную и вернулась с какими-то влажными салфетками. Склонившись надо мной, она, как губкой, промокнула мою небольшую рану. Дженни делала это не слишком-то нежно, но эффективно.
— Дай-ка мне, — сказала она.
Я отдал ей пластырь, она развернула его и приклеила на рану. Я напряг мышцы живота, чтобы ей было удобнее его клеить на твердом, но она сделала вид, что не заметила. Обычно она восторгалась моими брюшными мышцами.
Кто-то постучал в дверь.
— Идите к черту, — буркнула Дженни.
— Это, наверное, выпивка, которую я заказал.
— О-о, — протянула она.
За дверью оказался мальчишка-посыльный с тележкой, на которой стояли бутылки — джин, бурбон, виски-скотч и текила. Дженни оглянулась.
— Какую, сир? — спросила она.
— Вот та, пожалуй, подойдет.
— Кванто динеро? Сколько это стоит? — услышал я, как она спросила мальчишку. У них начался торг, Дженни что-то тихо бормотала, и когда он закончился, она стала владелицей бутылки виски-скотч.
В ванной комнате были стаканы в стерильной пластиковой обертке. Она принесла их, налила виски в каждый, подала мне один и встала у кровати, держа свой и глядя на меня.
— Что это было — решили покончить с собой вдвоем? — спросила она.
— Ты ведь не видела на ней ни царапины, верно? — спросил я.
— Я не особо ее рассматривала.
— Сказать тебе правду — я тоже.
Она подняла брови на неимоверную высоту.
— Она тебя заставила, да? Под угрозой ножа, будучи крупнее, сильнее и агрессивнее, чем ты, она заставила тебя раздеть ее и уложить в постель.
— Это правда, — кивнул я. — Ты появилась как раз вовремя, чтобы предотвратить ужасное изнасилование.
— Как получилось, что она оставила тебя в трусах?
— Именно на этом я и провел черту.
Она сделала медленный небольшой круг по комнате.
— О, Боже, — сказала она. — Сначала мать, потом дочь. Раз начав, ты всегда доводишь дело до конца, не так ли?
— Откуда ты узнала, чья она дочь?
Она поморгала и посмотрела на свой стакан.
— Сильное фамильное сходство. По всем параметрам.
— Очень здорово подмечено, — сказал я.
Спустя некоторое время я спросил:
— Что привело тебя сюда ко мне в этот час, так внезапно?
— А разве ты хочешь это знать?
— Умный ответ.
Мы целеустремленно шли к тому, чтобы завязать хорошую перепалку с грязными взаимными обвинениями, а я очень этого не хотел.
— Я не собираюсь опускаться до мелочных выяснений и намерен все объяснить, хочешь ты этого или нет, — сказал я.
Дженни достала из сумочки какие-то штучки, села в кресло и принялась делать маникюр.
— Слушаю, — сказала она.
Я стал рассказывать ей в деталях, начиная с момента, когда я позвонил ей, затем о позавчерашних событиях на пляже. Когда я дошел до Мигеля, дона Луиса и грузовика, она начала смотреть на меня странно, и вдруг мне все это стало казаться немыслимо смехотворным. Я решил опустить всю непонятную чепуху насчет ранчо и прочее. Тем не менее нужно было объяснить визит Бонни.
— Ты меня слушаешь? — спросил я.
— Я еще здесь, в комнате, — буркнула она. — Нет необходимости кричать.
— Я не кричал.
— Ладно, не начинай.
Я постарался овладеть собой.
— Я находился в довольно любопытной ситуации, — сказал я.
— Могу понять, — сказала она. — Подтвержденное свидетельствами изнасилование…
— Опять ты!
— Не кричи!
— Господи, если бы мне пришлось снова…
— Что бы было?
— Ничего, дорогая.
Она закончила маникюр, убрала свои штучки и встала. Она проделала обычный женский ритуал, который всегда сопровождает их приготовления к тому, чтобы своим появлением осчастливить окружающий мир. Огладила платье, проводя руками по своим приятной формы бедрам. Взбила волосы. Наклонившись, поочередно подняла ноги и разгладила чулки от лодыжек вверх; у нее были чудесные тонкие лодыжки. Наблюдая за ней, я начал испытывать знакомое приятно щекочущее ощущение.
— Ну что же, — сказал я. — Думаю, мы можем спокойно отправляться домой. Дело закончено.
Она взяла сумочку и пошла к двери.
— Приятного путешествия.
Она вышла. Я начал вставать с кровати, когда она снова вошла. Сумочка была открыта.
— Я почти забыла, — сказала она, — зачем приехала.
Она вынула руку из сумки и что-то бросила мне.
Это были деньги. Пять хрустящих новых стодолларовых банкнот.
— Это послала блондинка, — сказала она. — Она освобождает тебя от дальнейшей ответственности.
Она снова вышла, а я уставился на деньги, валявшиеся на постели. Затем я собрал их и положил на тумбочку. Дверь отворилась, и опять появилась Дженни.
— Что ты имел в виду, сказав, что дело закончено? — спросила она.
— Бонни Данди, — сказал я. — Дело было в ней. Я пытался удержать ее здесь, пока не смогу найти способ отправить домой…
Дженни открыла рот.
— Бонни Данди! Ты хочешь сказать, что это ее имя?
— Да. Понимаешь, она…
Дженни захохотала.
— Бонни Данди? — повторила она, заходясь от смеха. — О нет!
Она хохотала на пределе своих великолепных легких. Она снова вышла за дверь, и я слышал, как она смеялась, не переставая, пока спускалась вниз. Больше она не возвращалась.
Я принял душ, оделся и пропустил пару стаканчиков. Побродил по комнате, решая, ехать мне домой или несколько дней поболтаться в Тихуане и потратить деньги Кэрол, выжидая, пока Дженни не придет в себя. Положил деньги в карман шортов, налил себе еще и сел со стаканом на кровать.
Я тоскливо глядел в окно на блеклую утром в понедельник улицу, и внезапно у меня появилось ощущение, что я опять переживаю уже пережитое; словно время сбилось назад, как игла на заезженной пластинке. Все было четким, ясным и узнаваемым, как мое лицо в зеркале. Я смотрел на «Бомба Клаб» на противоположной стороне улицы, а перед ним был припаркован небесно-голубой «ягуар».
Я помигал, потряс головой, выпил и взглянул снова. Он был там. Он не только был похож по цвету, дизайну и типу на тот небесно-голубой «ягуар», который Панчо сбросил на скалы, — у него был тот же номерной знак.
Или это был тот «ягуар», который сбросили? Я ведь не видел, как он падал. А после, полуслепой, в наступавшей темноте я видел машину, разбившуюся на камнях. Но какую машину?
Это должен быть тот «ягуар». Я был слишком близко за ними, чтобы позволить им уйти в сторону незаметно. Это определенно был «ягуар», за которым я позавчера следовал от Лос-Анджелеса до Тихуаны.
Существовало только одно объяснение. Было два «ягуара». Во всем, исключая номер двигателя и прочие технические детали, машина через дорогу напротив была копией той, которую они сбросили под откос.
Но почему машины-близнецы?
Зачем та запасная шина в сарае на ранчо?
Теперь я мог уже сделать вполне определенный вывод, что Эль Ранчо де лос Компадрес было штаб-квартирой крупных операций по контрабанде наркотиков. Но это была лишь общая констатация.
Был ли дон Луис так хитер, чтобы проворачивать это дело, играя роль дряхлого старика, помешанного на исторической несправедливости? Или он был невинной, ничего не подозревающей жертвой международной банды, которая просто использовала его и его возможности?
Какую роль в этом играла Бонни Данди? Знала ли она, что делает?
Был еще один вопрос: а мне-то что? После всего, что случилось, какое мне было дело?
Я знал ответ. Я не смог бы это объяснить, и у меня не было времени попытаться это сделать, но мне было до всего этого дело.
Я подобрал нож, который оставила Бонни, вытер пятна засохшей крови на острие. Быстро осмотрел его, нашел едва выступающую кнопку возле рукоятки и нажал. Тонкое лезвие исчезло в рукоятке, как змеиное жало. Я еще раз выкинул и убрал лезвие. Механизм работал великолепно — гладко, остро и смертельно. Я положил нож в карман.
Уходя, я не стал закрывать дверь, спустился в холл, вышел из гостиницы и зашагал через улицу к «Бомба Клаб».
